— Привет! Дела — отлично! Одной системы у Циклопов уже нет…
Роммель выглядел расстроенным: несмотря на все его старание, лучшее, что он смог привезти на Окаду, были те же самые «Кречеты» — за шестнадцать лет, прошедших с момента их создания, ничего лучшего придумано не было. Я оглядел сотню новых, но уже украшенных головой Демона, истребителей и усмехнулся:
— Чего ты так расстраиваешься, Курт? Это отличные машины. Да, конечно же, хотелось получить что-нибудь помощнее, но надо признать очевидное: все эти годы не было необходимости создавать принципиально новое: на этих-то летать некому. Так что давай-ка, улыбнись. Будем надеяться, что в ближайшие полгода Родригес что-нибудь выбьет из своих институтов…
— Да он и так уже зверствует. Они испытывают какой-то сумасшедший патрон, и пистолеты под него: говорит, что им можно дырявить броню Циклопов насквозь, — слегка ожил генерал. — Рамон обещал, что месяца через два уже привезет первую партию…
— Это меня радует! — признался я. — Ладно, я бы попросил тебя сказать речь моим деткам: все-таки они получили первое боевое крещение. А так же провести церемонию вручения им «Кречетов».
— Всегда пожалуйста! — ухмыльнулся он. — В том, что они себя покажут, я не сомневался. Я тут приволок немного медалей и знаков «Мастер-пилот» и «Мастер-стрелок»…
— Начинается! — расхохотался я. — Ты неисправим…
— А что тебе не нравится? — возмутился Роммель. — Они же дети! Ну и что, что в погонах. Каждый из них мечтает об орденах и медалях! Так пусть радуются тому, что заслужили. Кроме того, за эти месяцы в генштабе я настолько устал от лицезрения всяких ублюдков, в мирное время вешающих себе на грудь боевые ордена, что буду счастлив вручить их тем, что действительно их заработал. Ты мне только дай все записи — я должен их проанализировать. Кроме того, они мне пригодятся и на Земле…
— Само собой, сэр! — ухмыльнулся я. — Надо же запугать обывателей…
— Если бы только их… Ладно, давай, строй подразделение к восьми часам — до этого времени я должен успеть…
На следующее утро я проснулся от дикого грохота в соседней комнате. Кое-как продрав глаза, я определился с направлением, и понял, что шумело в комнате у Костика. Быстренько накинув халат, я заглянул в комнату к сыну и онемел: тринадцатилетний пацан был в стельку пьян. Чувствуя, что вот-вот не выдержу, и взорвусь либо от смеха, либо от злости, я вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
— Полюбуйся на своего сына! — затормошил я спящую Иришку, оказавшись в своей спальне. — Он пьян, как свинья. Черт, даже не знаю, смеяться или плакать! Ох, и достанется же ему…
Ира, проснувшись, уставилась на меня квадратными глазами:
— Пьян? Костик? В стельку? Не может быть! — она, не тратя время на одевание, завернулась в простыню и выскочила в коридор. А через минуту сидела рядом со мной и хохотала:
— Герои, черт бы их подрал! Обмывали свои первые ордена… Как же, «Серебряные звезды»! — сквозь смех причитала она. — Молокососы, а все туда же…
— Так, вообще-то пора устроить им выволочку. Мне еще детей — пьяниц не хватало… — моя злость, наконец, вырвалась наружу. Я набрал код построения «детского сада» по тревоге, и, надев на себя тренировочный комбинезон, выскочил из дома и побежал к кораблям.
В норматив уложились всего четыре человека — Санька, Томка, Кристи и Генрих. Все остальные не пришли вообще. Глядя на мое лицо, дети поеживались от страха…
— Итак, в случае атаки врага Окада уже была бы уничтожена… — рявкнул я через десять минут. — И кто был бы виноват? Вы, и ваши товарищи. Значит, так: в течение двадцати минут все ваши друзья должны стоять тут. Мне плевать, в каком они будут состоянии… Выполняйте…
Ребята унеслись, как сумасшедшие — времени, даже чтобы просто оббежать все наши дома, было впритык. Я, нервно прохаживаясь вдоль кораблей, обдумывал, какое же наказание им выбрать, и, наконец, решил. Когда, наконец, передо мной возникло жалкое подобие строя, я был готов:
— Итак, воины, первое же испытание вы с треском провалили! Разве я отправил вас в увольнение? Или разрешил расслабиться? Или вы решили, что, раз кто-то из вас получил боевой орден, то вы уже взрослые? Из-за вашего разгильдяйства могли погибнуть ваши родные и близкие. Я решил: с сегодняшнего дня все вы наказаны. Вы отстраняетесь от участия в боевых операциях на два месяца. За это время под руководством старшего лейтенанта Френсис вы заново проходите курс молодого бойца. Кроме того, Константин Волков и Ренат Санчес разжалованы до рядовых… Звеньев младших сержантов Александра Волкова и Кристи Форд это не касается, — они переводятся в мое распоряжение. А сейчас приказываю совершить марш-бросок по маршруту — площадка — космодром Ньюпорта — площадка. По прибытии доложить о выполнении задания. Касается всех! — рявкнул я, заметив, что Кристи засомневалась в том, касается это ее, или нет. — Направо! Бегом… марш!
Совместный рейд в систему Ланс вместе с пятью сотнями кораблей Меррта и их довольно неповоротливым транспортом-заправщиком получился на редкость удачным: половина кораблей Троллей умело блокировала всю систему, вторая половина атаковала два десятка Циклопов возле четвертой планеты. Я и мои Демоны разнесли сорок восемь бортов Одноглазых возле третьей. Потом с поверхности обеих планет поднялось еще штук по сорок истребителей, и нам пришлось помогать союзникам: несмотря на то, что нас было всего десять звеньев, мы не потеряли ни одного корабля, а Тролли умудрились почти шестьдесят. Впрочем, Меррт был доволен: впервые за всю историю Рохх они сумели захватить целую планетную систему. Оба детских звена отличились и здесь: Саня с напарницей сбили по четыре корабля, а звено Кристи — в сумме пять. Сашка все больше и больше напоминал мне себя в молодости: в бою он становился крайне расчетлив и спокоен, и, по-моему, даже начал получать удовольствие от самого процесса игры с противником. Тамарка же напоминала мне Иришку — самые буйные маневры моего сына ничуть ее не смущали. Девочка держалась его хвоста, как приклеенная и даже умудрялась помогать…